Путеводитель по польской архитектуре (Часть 1)

История польской архитектуры была такой же бурной и сложной, как и политическая судьба нашей части Европы. Многократно перемещаемые границы, оккупация, войны, коммунизм, и, в конечном итоге, европейские фонды – все это накладывается на картину польской архитектуры: разнообразной, удивительной, современной, но и нередко очень традиционной.

У египтян пирамиды, у римлян Колизей, у британцев Стоунхендж, а какие самые старые строения в Польше?

По мнению историков, польское государство стало формироваться в Х веке, когда объединились два племени, живущие по соседству. Висляне жили в непосредственной близости Кракова, поляне – Познани, и именно в этих регионах сохранились самые древние памятники польского строительства. Это, в основном, храмы, так как дома тогда строили из недолговечного дерева и глины, а церкви и часовни в то же время уже из камня.

На Вавеле по сей день можно осмотреть фрагменты костела второй половины Х века; такой же возраст имеют реликвии храмов в Познани и Гнезно. Самые старые здания из сохранившихся “целиком” были созданы в XII веке. Примерно в 1160 году был построен костел святого Прокопа в Стшельно. Эта каменная постройка в романском стиле состоит из нефа в форме ротонды, башни, которая в плане решена в виде подковы, и прямоугольной алтарной части (единственный в мире храм в романском стиле с четырехугольной алтарной частью).

В то же время в Туме под Ленчицей в Мазовии возник один из самых ценных средневековых памятников в Польше, то есть каменная, трехнефная соборная церковь с двумя башнями. Хоть по сей день и сохранилась часть скульптурного убранства храма (в т.ч. богатый украшенный портал XII века), все здание имеет суровый характер композиции, составленной из основных геометрических тел, и может напоминать оборонительный объект. Все потому, что для постройки больших зданий в Польшу привозили строителей из Германии, а у западных соседей именно такой минималистский стиль строительства был тогда в моде.

Многие из объектов, сохранившихся по сей день, относящихся к романской и готической архитектуре, – монастыри; первыми уже в X веке в Польше осели бенедиктинцы и цистерцианцы. Бенедиктинские аббатства возводились в Тыньце, Могильно, на Лысой горе, цистерцианские – в Енджееве, Копшивнице, Вонхоцке и Сулееве. Хотя в последующие периоды они были перестроены и расширены, однако можно в них все еще почувствовать запах древних средневековых стен.

Санти Гуччи, Тильман ван Гамерен, Карл Фридрих Шинкель, Райнер Махламаки – все ли польские здания строили поляки?

В двадцать первом веке никого не удивляют международные архитектурные конкурсы на создание проектов общественных зданий, не удивляет, что голландцы занимаются проектированием на Ближнем Востоке, англичане в Китае, а американцы в Испании. Кроме того, в Польше, в последние годы было создано некоторое количество очень удачных зданий, спроектированных иностранцами. Лаборатория финна Райнера Махламаки спроектировала одно из самых интересных зданий в Варшаве, а именно открытый в 2013 году Музей истории польских евреев – скрывающую волнительный, выразительный интерьер легкую стеклянную шкатулку, отлично согласующуюся с существующими вокруг зданиями.

Австрийский офис “Riegler Riewe Architekten” предложил скрыть Силезский музей под землей – благодаря чему хорошо оказались выставлены исторические здания шахты Катовице, на территории которой в 2014 году он возник. В 2007 году итальянцы Клаудио Нарди и Леонард Мария Проли выиграли конкурс на размещение на территории бывшей фабрики Шиндлера в Кракове Музея современного искусства, и итальянско-испанская студия “Estudio Barozzi Veiga” разработала концепцию “айсберга”, парящего белого здания филармонии в Щецине. Также итальянец Ренато Рицци спроектировал для Гданьска здание Шекспировского театра, заключенное в черную кирпичную без окон “коробку” и оснащенное люком на крыше. Театр был открыт в сентябре 2014 года.

Однако зарубежные архитекторы на польских землях работали намного раньше. В средневековье их привозили на важные объекты, потому что польские строители не имели опыта; позже короли и князья на свои усадьбы привлекали архитекторов из стран, которые считались более культурно развитыми.

Так в Королевский Замок на Вавеле в 50-е годы XVI века угодил Санти Гуччи из Флоренции, автор нескольких выдающихся реализаций эпохи маньеризма. Из достаточно мягкого, легкого в формировании литья итальянец вырезал декоративные, экспрессивные, наполненные экстравагантными деталями надгробия: на Вавеле появились в 1574-75 годах надгробия Сигизмунда Августа и Анны Ягеллонки, а в 1595 году Стефана Батория; в костеле в Яновце в 1586 году – Барбары и Анджея Фирлеев. Санти Гуччи является также автором многих зданий. Замки в Ксенже-Великом и Баранове Сандомирском – это жемчужины маньеризма, играющие с восприятием зрителя, полные архитектурных сюрпризов, и в то же время элегантные и стильные.

Во второй половине XVII века для польских магнатов работал голландец Тильман ван Гамерен. Хотя он был представителем барокко, его здания характеризуются сдержанностью и элегантностью. Украшенные, однако приглушенные формы имеют как варшавские дворцы Красинских и Гниньских-Острогских (ныне Музей Фредерика Шопена), резиденции в местечке Неборов и в Белостоке, как костелы: святой Анны в Кракове или варшавские: святого Казимира и бернардинцев. (??)

Из-за географического расположения между двумя державами, польские границы переносились несколько раз. Таким образом, сегодня в городах, принадлежащих Польше, можно увидеть шедевры европейских архитекторов. Напоминание о тех временах, когда Гданьск был значительным европейским торговым и портовым городом, служат работы Виллема ван ден Блока и его сына, Абрахама ван ден Блока. Голландские архитекторы и скульпторы в XVII веке работали в Гданьске при становлении, в частности, Выжинных и Золотых Ворот, Двора Артуса, фонтана Нептуна, Большого Арсенала, а также многочисленных надгробий.

В Каменце Зомбковицком в Нижней Силезии, Курнике, Антонине или Буке (все в околицах Познани) сохранились проекты значимого в Европе классициста XIX века Карла Фридриха Шинкеля; во Вроцлаве находится включенный в список ЮНЕСКО Зал Столетия, разработанный в первые годы ХХ века Максом Бергом, или экспериментальное жилье «WUWA», работа немецких модернистов, чьи исследования оставили свой след в европейском строительстве последующих десятилетий.

Здания и политика – польская архитектура два раза восстанавливает независимость в ХХ веке.

В ХХ веке Польша обретала независимость два раза. Впервые в 1918 году, после 123 лет оккупации; второй раз в 1989 году, когда бескровным способом удалось свергнуть коммунистический режим. Оба эти события были чрезвычайно важны для развития архитектуры.

Межвоенный период, то есть 1918-1939 годы, – это небывалый в Польше взрыв художественной жизни. Восстановленная свобода также повлияла на архитекторов, часть из которых начала проектировать элегантные и стильные общественные здания, символизирующие мощь возрожденного государства (среди которых Адольф Шишко-Богуш, Мариан Лалевич, Богдан Пневский). Других захлестнул авангард, они были в контакте с Ле Корбюзье, немецкими и голландскими модернистами, они проектировали минималистские дома для “нового” современного общества.

Среди авангардных архитекторов важную роль играла супружеская пара Елены и Симона Сыркус, а также дуэт Богдана Ляхерта и Юзефа Шанайцы. Во время этих 20 лет польская архитектура пережила огромный расцвет, “догнала” потерянные в оккупации годы; появлялись и развивались архитектурные университеты, было сформировано множество архитектурных стилей, от обращающегося к местным традициям закопанского стиля до супер-современного функционализма.

После политического прорыва 1989 года в душах многих разработчиков и инвесторов преобладали мечты о том, чтобы догнать Запад. Это вылилось в имитации капиталистического образа жизни. Начали формироваться новые офисные здания, например, «Curtis Plaza» в Варшаве (1992, проект. Ромуальд Вельдер, Мирослав Карпович), отели (например, Отель Собеского, 1992, проект. Вольфганг Тризинг, Мацей Новицки), микрорайоны, формы которых должны были быть побегом от блочных жилищ из предыдущих десятилетий (например, построенный в 1989 году постмодернистский жилищный район «Osiedle Centrum E» в Новой Гуте, проект. Ромуальд Лёглер).

Во многих зданиях тех лет можно обнаружить некоторые постмодернистские формы. Этот стиль появился в польской архитектуре как бегство от суровых социалистических принципов строительства. Его выдающийся представитель Войцех Яжембек, автор спорного, но мужественного и отвечающего требованиям жанра “пломба” — каменного здания, дополняющего палисадник Побережья Выспяньского (Wybrzeżе Wyspiańskiego) во Вроцлаве и, в том же городе, необыкновенно оригинального здания универмага «Solopol». Ликвидация государственных норм и правил, ограничивающих творческий потенциал, привела к появлению зданий, ценимых и сегодня. В 1994 году открылся центр японского искусства и техники “Manggha” в Кракове. Авторами этого выразительного здания являются японец Арата Исозаки и поляки Кшиштоф Ингарден и Яцек Эвы. Во второй половине 90-х годов также были созданы в Варшаве две реализации Марка Будзынского — новые штаф-квартиры для библиотеки Варшавского Университета и Верховного Суда. Оба здания, находящиеся на границе постмодернистской и экологической архитектуры, были основными вехами в развитии новой польской архитектуры, развивающейся в новых, капиталистических условиях свободного рынка.

Мазовецкий куб, дворянская усадебка, модернистский кубик — как живут поляки?
Современное жилое строительство в Польше не пользуются хорошей репутацией: говорят, что поляки имеют плохой вкус. Повсеместный принцип “свобода для Тома в своем доме” (“wolność Tomku w swoim domku”) и, следовательно, нежелание обращать внимание на соседей, на согласованность своего дома с уже существующими домами вокруг. Доминирует строительство “по каталогам”, то есть массово созданные, готовые проекты, очень часто стилизованные под исторические формы.

Особенно популярна форма благородного особняка, оштукатуренного белого дома с двускатной крышей и крыльцом, поддерживаемого двумя колоннами. Такая форма дома связана с временами, когда Польша была сверхдержавой ( XVII и первая половина XVIII века). Другим часто встречающимся видом семейного дома является дом, который часто называют “мазовецким кубом” (так как особенно популярен в Мазовии), является простой дом из пустотелого кирпича, лишенный деталей, часто даже не оштукатуренный. Эту форму критикуют как уродующую пейзаж.

К счастью, все больше и больше поляков убеждается в преимуществах дома “на заказ” у архитектора и все чаще появляются оригинальные, функциональные и гармонирующие с окружающей средой здания. Также известен за пределами Польши дизайнер уникальных домов для одной семьи Роберт Конечный. На его счету, в частности, Безопасный дом (панели, накладывающиеся на окна превращают здание в настоящую крепость), сборный Типичный дом, имеющий форму усеченного цилиндра, или спорный Автосемейный дом, где гараж для автомобиля является настолько же важной комнатой, как гостиная или спальня.

За уровень выше среднего производства домов выходят проекты вроцлавского архитектора Романа Рутковского, катовицкой студии «jojko+nawrocki», а также познаньской «Ultra Architects», которые не боятся использовать необычные материалы (например, пробковое дерево, как Роман Рутковский) или перемешивать их между собой (дерево, бетон, кирпич, зеленые крыши).
В 2013 году Фонд «Centrum Architektury» подготовил выставку, представляя наиболее интересные польские дома, предназначенные для одной семьи, – уже более десятка этих примеров показывают, какое богатство форм можно найти в односемейной архитектуре. От супер-экологических объектов, а также минималистских, до тех, формы которых являются эманацией потребностей и образа жизни граждан.

Наиболее известным польским домом для одной семьи остается с 2003 года «Bolko Loft», построенный в переоборудованном ламповом складе шахты «Белый Орел» в Бытоме. Для своей семьи этот дом создал Пшемо Лукасик, соучредитель студии «Medusa Group».

Продолжение следует…